[Сима]

Тамара Москвина: После Олимпиады в Сочи начну писать книгу

Материал предоставлен изданием РИА «Новости»
Знаменитый тренер по фигурному катанию Тамара Москвина в четвертой, заключительной части разговора с корреспондентом агентства «Р-Спорт» Андреем Симоненко рассказывает о значимости шуток в работе с учениками, и раскрывает секрет того, чем собирается заняться после окончания активной тренерской деятельности.
– Тамара Николаевна, банальный вопрос, но все же: одна чемпионская пара за другой, на протяжении стольких уже лет. В чем секрет?

– Работать и не останавливаться на достигнутом. Готовить смену. Есть тренеры, которые приводят кого-то к медалям – а потом раз, и пропадают. Это не потому, что хороших талантливых ребят больше нет. Просто он не сумел организовать непрерывный процесс. А процесс этот, на самом деле – как выпекание пирогов. Один пирог сделал, а параллельно для следующего тесто замешиваешь.

– Как просто все! А если ингредиентов подходящих для нового пирога нет?

– Бывает такое. Нет, допустим, клубники, но есть ревень. Тогда берешь ревень, а он кислый – добавляешь сахарку. Покрошить его надо, чтобы народ не сказал – что это за овощ такой непонятный в пироге. Мука не белая или грубоватого помола – думаешь, ну, значит, надо что-нибудь такое придумать. И так далее, и тому подобное. Знаете, моя мама, простая женщина, с Урала, часто одну поговорку повторяла – грубовато в оригинале звучит, но идея ее в том и состоит, что мне из того, что есть в наличии, нужно испечь пирог. Вот я его и пеку. И, как я уже говорила, не для того, чтобы он занял какое-то место на конкурсе. А просто чтобы он был вкусным, интересным и привлекательным. Если же он получился не очень вкусным, интересным или привлекательным – я признаю это. И не буду говорить – вот, мой пирог жюри не оценило. Или то, что духовка, то есть лед, был плохой, или конкурс, то есть чемпионат мира, перенесли. И спокойно отношусь к тому, что журналисты проходят мимо меня и направляются к Волосожар и Транькову, которые выиграли медали.

— Раз вы упомянули Волосожар и Транькова – удивлены тому успеху, которого они добились в первом же своем сезоне?

– Нет. Траньков попал в комфортную психологическую обстановку, а это очень важно. Партнерша у него неконфликтная, совпали они по характерам, нашли друг друга, никакого антагонизма за пределами катка ни с кем ни у кого больше нет. И это все очень хорошо. Для российского фигурного катания – просто здорово! В таких ситуациях я всегда рассуждаю не как тренер конкурирующей пары, а как человек, переживающий за российский спорт.

Но для меня как для тренера есть только я, ученики – и результат. Его мы анализируем. И делаем выводы – что мы изменим в будущем.

– Вы, помню, рассказывали про разные забавные ситуации, которые случались с вами во времена выступлений в паре с Алексеем Николаевичем Мишиным. А в работе с учениками чувство юмора помогает?

– Да все время! Конечно, какие-то конкретные вещи легче вспомнить в аналогичных ситуациях, а не просто так, «по заказу». Ну вот, например, спортсмен нервничает перед выходом на лед, трясется от волнения. А я ему говорю: ты что, на пастбище? Он такой: почему на пастбище, на каком пастбище? Я: ну как, корову, вижу, проигрывать собрался, чего дрожишь? Все, напряжение снято. Или, в случае с мальчиком такой прием работает: обвожу глазами трибуну и говорю — о, смотри, вон девчонки на тебя загляделись. Пойду сейчас им скажу, чтобы ждали тебя у выхода. Он головой крутит: какие такие девчонки, где? Заинтересовался. Отвлекся. Расслабился. Кстати, и я чувство юмора учеников ценю. Вот, Ваня Бич опоздал на тренировку. Спрашиваю – в чем дело? А, говорит, на бензоколонке задержался. И мы все как грохнули от хохота! Ну, никогда такого объяснения я не слышала. Бывает, говорят — трамвай застрял, метро остановилось, мама поздно разбудила. А тут – на заправке! И он еще руки протягивает, говорит для убедительности – понюхайте, бензином пахнут.

– Были спортсмены, которые вашего чувства юмора не понимали?

– Были. И есть. Но мы их постепенно приучаем к нашему чувству юмора. Сначала обижаются, конечно. Вот Юко — самый яркий пример. Сами понимаете, русский язык для нее не родной – а многие выражения двусмысленные. Ей шутки воспринимать сложно. Поэтому я всегда ее спрашиваю – поняла? Чтобы удостовериться, что не обиделась, объяснить, что имею в виду.

– Понимает?

– Что-то понимает. Вообще многое стараюсь доносить через какие-то прибаутки, шутливые замечания при всех. Ну, вот еще такая история. Девочка у меня в группе худеет. Понимаю, как тяжело ей на диете, говорю – пойдем к нам, Игорь Борисович сделает хороший бульончик. Пошли, покушали. Обратно на каток надо возвращаться – предлагаю ее подвезти на машине, а она отвечает – ой, спасибо, я пораньше поеду, на трамвае. Ну ладно, на трамвае так на трамвае. Еду потом сама на машине, приезжаю в «Юбилейный», захожу, как обычно, в буфет и спрашиваю – такая-то не приходила? Приходила, говорят, а как же – два бутерброда с сыром взяла и кофе. Вот, думаю, на диете она сидит… Потом катает она программу, здорово катает – и я хвалю ее и говорю: вот как на пользу тебе бутербродики с сыром пошли! Она глаза раскрыла – откуда вы знаете? Знаю, говорю, работа такая…

Вообще мне надо, конечно, записывать все эти истории. Есть у меня идея взяться за книгу. Там будет не про то, кто где какие медали выиграл, а именно про разные ситуации. Их так много было. Что-то уже, конечно, забывается, что-то неизбежно теряет смысл… Поэтому надо начинать писать. Как только Олимпиада в Сочи закончится, я сяду за такую книгу. Жизненно-юмористическую.

– Что значит «сядете за книгу»? А как же тренерская деятельность?

– Вы знаете, я умею не только, как уже говорила, посмотреть на себя и свою работу со стороны, но и объективно оценивать свои силы. Сколько мне будет в 2014 году? Кажется, 73 года. В таком возрасте полноценно выполнять все полагающиеся функции, связанные с обеспечением тренировочного процесса, мне уже будет трудно. Поэтому после Олимпийских игр в Сочи от активной тренерской деятельности я собираюсь отойти.

– Но вы ведь только что создали в группе совсем юную пару – поставили вместе Камиллу Гайнетдинову и Ваню Бича. С ними надо будет работать после Олимпиады в Сочи, разве нет? Потом, амбиции Катарины Гербольдт и Александра Энберта тоже, полагаю, устремлены далеко за временную отсечку в виде 2014 года…

– Во-первых, я не сказала, что уйду совсем – помогать, консультировать и так далее я собираюсь и дальше. А во-вторых, у нас в группе работают тренеры Артур Дмитриев и Оксана Казакова, хореограф Валерий Геннадьевич Печерский. Только что взяли еще двух штатных хореографов – вместо Татьяны Дручининой, которая переехала в Москву, чтобы присматривать за сыном, Артуром Дмитриевым-младшим. Он тренируется в ЦСКА у Елены Буяновой, за ним, как говорится, нужен глаз да глаз. Так что мое дело есть кому продолжить.

– Тамара Николаевна, журналисты, когда берут интервью, посвященное юбилею героя, просят его подвести некие итоги, остановиться и оценить пройденный путь…

– Скажу так: на всем протяжении этого пути я никогда не думала о том, куда могу прийти. Как уже отмечала, никогда не стремилась сделать кого-то чемпионами или призерами – а просто работала, получая удовольствие от процесса. Никогда не зазнавалась и не ставила себя выше остальных. Всегда с уважением относилась к коллегам – к Тарасовой, к Чайковской, к своему мужу Игорю Борисовичу Москвину, воспринимала их как своих наставников. Благодаря такому отношению и училась мастерству в своей профессии, и прогрессировала. Всегда уважала и уважаю журналистов. Поражаюсь, когда кто-то говорит – вот, Москвина прессу «купила». Вы что, пришли на интервью затем, чтобы я вас кофе угостила? Смех, да и только!

– А закончить я все-таки хотел бы просьбой рассказать о том, чем сейчас живет ваша группа.

– Работой, конечно, подготовкой к сезону. Юко (Кавагути) и Саша (Смирнов) будут выступать на трех этапах Гран-при, по новым правилам это позволяется. Катя Гербольдт и Саша Энберт – на этапе в Москве. Моя цель – организовать между двумя этими парами полноценное спарринг-партнерство, как я всегда это делала в своей группе. Пока Гербольдт и Энберт отстают, им еще нужно время, чтобы подняться до уровня Кавагути и Смирнова. Понятно почему – Катя бывшая одиночница, у нее на протяжении всей карьеры были задействованы совсем другие мышцы, не те, что работают у «парниц». В стрессовых ситуациях старые привычные движения «вылезают». Саше тоже есть над чем работать. Так что Гербольдт и Энберт все еще «сыроваты». Как тот самый пирог, о котором я уже говорила. Но если поставить его в духовку и включить ее на всю мощность, что с пирогом произойдет? Правильно, он сгорит. Так и здесь: нам нужно пирог поместить в те условия, которые нужны. И ждать.